До озера мы добрались более или менее без приключений. Дерек всю оставшуюся дорогу молчал, видимо, переваривая разговор и решая, не погорячился ли он, поспорив с Энтони. Энтони выглядел, как всегда, совершенно безмятежно. Я была рада временному перемирию: мне нравилось гулять с друзьями в тишине. Предусмотрительный Энтони принёс с собой коврик для пикников и напитки, Дерек насупился, так как особой предусмотрительностью никогда не отличался. Меня же просто забавляла бесконечная дуэль столь разных противников.

Погода стояла чудесная: на небе ни облачка, но солнышко пекло ровно настолько, чтобы тепло было приятным. На берегу озера не было ни души, это опять-таки показалось мне приятным, хотя и немного странным: ведь даже если предположить, что территория вокруг тренировочного лагеря была охраняемой, то невозможно было предположить, чтобы о таком чудесном местечке знали только мы. Я решила подумать об этом позже, уж очень денёк был приятным.

Глядя на двух своих соратников, я всё время удивлялась: неужели, если верить нашим инструкторам, в одном человеке можно добиться сбалансированного содружества столь разных отношений к жизни?! Дерек всё время словно кричал о себе миру, призывая обратить на него внимание. Вокруг него пространство явственно наполнялось напряжением, создававшим нечто вроде трансформаторного гудения. Пожалуй, именно это свойство особенно раздражало меня, но вместе с тем этот гул обладал удивительно жизненной силой, что несколько уравновешивало дискомфорт от постоянного напряжения.

Энтони же, напротив, был образцом самообладания и хороших манер. Воистину он обладал редким свойством безупречной маскировки. Временами я забывала, что он рядом, и это тоже несколько нервировало меня, особенно когда я обнаруживала, что, потеряв бдительность, совершала какую-нибудь глупость на глазах у безупречного и рафинированного Энтони. Одним словом, эти двое были той ещё парочкой! Приняв всё это во внимание, можно понять, почему я сразу же, как только мы оказались на берегу, не дожидаясь, пока Энтони разложит коврик, полезла в воду. Дерек и Энтони остались разбить «лагерь» под тенью небольшой скалы.

Вода была так же прекрасна, как и погода: кристально чистая и тёплая ровно настолько, чтобы освежать, но не охлаждать. Я нырнула, надеясь поставить новый личный рекорд длины заплыва на одном вдохе. Увы, но даже до середины озера мне доплыть не удалось, что снова меня удивило, так как выглядело оно гораздо меньше, чем казалось на первый взгляд. Вынырнув, я решила доплыть до середины и только потом возвращаться назад. Когда я развернулась к берегу, где оставила своих товарищей, то увидела странную картину, трудноразличимую из-за солнца, бьющего прямо в глаза…

Я поспешила доплыть до берега и увидела действительно фантасмагорическую картину: связанный Дерек лежал перед скалой, а рядом с ним на коленях лицом к скале и руками, сложенными за головой, стояли в военном камуфляже четверо мужчин, явно прошедших спецподготовку. Энтони грелся на солнышке с двумя пистолетами в руках и целым арсеналом перед ногами. Я осторожно выбралась на берег и подошла к Энтони.

– Ну, как водичка? – даже не пошевелившись, спросил Энтони.

– Прекрасно! – в тон ему ответила я и взяла полотенце. – Жаль, что ты не искупался.

– Ничего страшного, ещё успею, – с некоторой ленцой ответил Энтони. – Ханако-сан, будь добра, напомни мне, как мы должны поступить по регламенту в такой ситуации?

– Вызвать замначальника лагеря? – скорее, утвердительно спросила я, доставая свой коммуникатор.

– Совершенно справедливо! – похвалил Энтони, не спуская глаз с пленников. Затылки товарищей, стоящих перед нами на коленях, заметно вспотели, пока я разговаривала с заместителем начальника лагеря. Получив подтверждение о выезде конвоя, я решила аккуратно поинтересоваться, что же здесь всё-таки произошло.

– Послушай, Энтони, а почему Дерек связан?

Энтони хохотнул.

– Я ему продемонстрировал, чем ортодоксальные боевые искусства отличаются от уличной драки.

Дерек недовольно зарычал, так как говорить ему мешал внушительный кляп. Вскоре приехал конвой и забрал наших обидчиков, но Дерека нам все-таки оставили».

Сколько сомнений ещё впереди
И сколько их было раньше!
Но честь самурая превыше сомнений!

Неизвестный самурай

Фотографы и поклонники никак не отпускали ослепительно красивого Сакаэ Джакена с красной дорожки. В Париже его буквально боготворили: действительно красивый, он обладал безупречной репутацией и великолепным воспитанием, а его преданность Рёки Оогумаза-сэнсэй придавала дополнительную притягательность и таинственность и без того воплощённой легенде. Ингвар, до сих пор тихо сидевший на руках у Рёки, забеспокоился и перебрался сначала на плечи к свой хозяйке, а потом перепрыгнул на более мускулистые плечи Осама.

– Что, котик, – заметила Рёки. – Что-то будет?..

Не успела она договорить, как откуда-то сверху прямо перед Джакеном возникли несколько человек в чёрном, и после едва заметной паузы началась схватка. Зрители и фотографы разделились на два лагеря: большая часть отхлынула от места схватки, а меньшая, решив, что это продолжение представления, яростно фотографировала. Олли, получив подтверждение своим наихудшим предчувствиям, ринулся на подмогу. Марсель тоже не мог оставаться в стороне. Закипела настоящая драка. Подозрительные личности заняли сторону людей в чёрном.

Одно было несомненно: это схватка профессионалов - никаких блоков, никаких пауз. Согласованные атаки нападающих и предупредительные действия Джакена – было похоже, словно два вихря сливаются, чтобы породить торнадо. Рёки залюбовалась. Оборона Джакена была безупречна настолько, что даже опытные бойцы, находясь в позиции наблюдателя, не находили изъянов. Постепенно количество зрителей нарастало: подтянулись люди из соседних очередей, неожиданно попавшие на редкое представление.

– Ты не хочешь прекратить эту схватку? – поинтересовался Осама, тщетно пытаясь оторвать Ингвара от своей шеи.

– Зачем? Джакену нравится. К тому же очень трудно найти достойного оппонента для тренировки, а тем более трёх, способных так активно сражаться.

Публика ликовала. И всё бы ничего, если бы не диссонанс, создаваемый не очень умелыми попытками Олли и Марселя сдержать троих бойцов. Было видно, что перевес в подготовке был явно на стороне чужаков, но они очень деликатно отклоняли все попытки Олли и Марселя остановить их. Однако, когда стало понятно, что Джакен побеждает, а эти трое сделали решительную попытку отделаться от Олли с Марселем, события приняли совершенно другой оборот…

Один из чужаков, выходя из общей схватки, из-за спины сделал останавливающее движение рукой в направлении Олли и открытой ладонью задел его. Последний, запнувшись о Марселя, начал падать вперёд и, придав дополнительное ускорение своему телу, налетел на вражескую ладонь головой. Неожиданно для всех у него носом пошла кровь. Увидев это, Джакен ринулся на помощь Олли, и схватка приобрела совсем другой оттенок. Через мгновенье у ног Джакена лежали все шестеро наёмников, а он ласково, словно ребёнка, «баюкал» ошеломлённого Олли. Опомнившись от шока и выяснив, что нос Олли в полном порядке, Джакен аккуратно передал его на руки Марселю, уже спешившему к нему с прелестной медицинской сестричкой из «скорой помощи», вызванной кем-то из бдительных зрителей.

Джакен, в безупречно чистой одежде, совершенно не пострадавшей в схватке, подошёл к Рёки так, словно кроме неё вокруг никого не было.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Джакен, буравя взглядом Рёки.

– Разве тебе не понравилось? – ничуть не смутившись, ответила она.

– Понравилось, но разве можно допускать невинные жертвы?

– Ты имеешь в виду Олли? Не думаю, что эта жертва – невинная!

– Вот как?!

– Джакен, взгляни правде в глаза: твой невинный «пунктик» начинает искажать твою реальность и травмировать тех, кто тебе предан. Может быть, пора избавиться от детских страхов?

Джакен молчал. Было видно, что внутри него идёт борьба, более ожесточённая, чем та, что только что завершилась. Через некоторое время он с облегчением вздохнул, словно решил для себя что-то очень важное, посмотрел ясным взглядом прямо в лицо Оогумаза-сэнсэй и начал медленно раздеваться.